*     *     *

К МИЛОСТИ
Что может быть тебя святее,
О Милость, дщерь благих небес?
Что краше в мире, что милее?
Кто может без сердечных слез,
Без радости и восхищенья,
Без сладкого в крови волненья
Взирать на прелести твои?

Какая ночь не озарится
От солнечных твоих очей?
Какой мятеж не укротится
Одной улыбкою твоей?
Речешь — и громы онемеют;
Где ступишь, там цветы алеют
И с неба льется благодать.

Любовь твои стопы лобзает
И нежной Матерью зовет;
Любовь тебя на трон венчает
И скиптр в десницу подает.
Текут, текут земные роды,
Как с гор высоких быстры воды,
Под сень державы твоея.

Блажен, блажен народ, живущий
В пространной области твоей!
Блажен певец, тебя поющий
В жару, в огне души своей!
Доколе Милостию будешь,
Доколе права не забудешь,
С которым человек рожден;

Доколе гражданин довольный
Без страха может засыпать
И дети — подданные вольны
По мыслям жизнь располагать,
Везде Природой наслаждаться,
Везде наукой украшаться
И славить прелести твои;

Доколе злоба, дщерь Тифона,
Пребудет в мрак удалена
От светло-золотого трона;
Доколе правда не страшна
И чистый сердцем не боится
В своих желаниях открыться
Тебе, владычице души;

Доколе всем даешь свободу
И света не темнишь в умах;
Пока доверенность к народу
Видна во всех твоих делах,—
Дотоле будешь свято чтима,
От подданных боготворима
И славима из рода в род.

Спокойствие твоей державы
Ничто не может возмутить;
Для чад твоих нет большей славы,
Как верность к Матери хранить.
Там трон вовек не потрясется,
Где он любовию брежется
И где на троне — ты сидишь.
НИКОЛАЙ КАРАМЗИН.

*     *     *

Гори ясней, моя лампада,

Молись теплей, душа моя,

Я раб страстей, стяжанье ада,

И вечных мук достоин я.

Смотрю в жизнь прошлую с боязнью,

В ней тщетно добрых дел ищу,

И как преступник перед казнью

Томлюсь, страдаю, трепещу.

Но ты Всеблаг, перед Тобою

Спешу, колени преклоня,

Предстать, Спаситель Мой, с мольбою,

Услышь, наставь, спаси меня!

Готов я пламенно молиться,

Готов я плакать о грехах,

Но сердце к миру лишь стремится,

И нет слезы в моих очах.

Душа моя охолодела –

Не внемлет истине святой,

Живая вера оскудела,

И с ней сокрылся мой покой.

Чертог Твой вижу обновленный,

Обитель дивную Твою.

Но нет одежды драгоценной,

И я в преддверии стою.

О утоли мои страданья,

Нечистоту грехов омой;

И дай мне слезы покаянья:

Они людей мирят с Тобой.

*     *     *

ВЛАДИМИР СВЯТЫЙ

ДУМА
Ни гром побед, ни звуки славы,
Ничто Владимира утешить не могло,
Не разъясняли и забавы
Его угрюмое и мрачное чело…

Братоубийством отягченный,
На светлых пиршествах сидел он одинок
И, тайной мыслию смущенный,
Дичился радостей, как узнанный порок.

Напрасно пение Бояна
И рокот струн живых ласкали княжий слух, —
Души не исцелялась рана,
И всё тревожился и тосковал в нем дух!

Однажды он с привычной думой,
На длань склонен главой, уединясь, сидел
И с дикостью души угрюмой
На вновь воздвигнутый Перунов лик глядел.

Вокруг зеленого кургана
Толпами шумными на теремном дворе
Народ кипел у истукана,
Сиявшего, как луч, и в злате и в сребре!..

«Перун! Твой лик я здесь поставил, —
Вещал страдалец князь. — Мироправитель бог!
Тебя я всех признать заставил
И дуб, священный дуб перед тобой возжег!

Почто ж не укротишь волненья
Обуреваемой раскаяньем души!
Увы! Ужасные мученья
Меня преследуют и в шуме, и в тиши.

Молю у твоего кумира:
Предел страданиям душевным положи, —
Пересели меня из мира
Или по-прежнему с веселием сдружи!»

Вдруг видит старца пред собою!
Почтенный, важный вид: спокойствие в чертах,
Брада до чресл седой волною,
Кудрями волосы седые на плечах.

На посох странничий склоненный,
В десной распятие златое он держал;
И в князя взор его вперенный
На душу грешника смятенье проливал…

«Кто ты?» — Владимир с изумленьем
И гласом трепетным пришельца вопросил.
«Посол Творца! — он рек с смиреньем, —
Ты Бога вышнего делами прогневил…

Ни в Чернобоге, ни в Перуне,
Ни в славе, ни в пирах Владимиров покой;
Его ты, грешник, жаждешь втуне:
Как за добычей вран, так совесть за тобой!..

Но что, о князь, сии терзанья!
Тебя, отверженец, ужаснейшие ждут!
Наступит час — ценить деянья!
Воскреснут мертвые! Настанет Страшный суд!

И суд сей будет непреложен, —
Твое могущество тебя не защитит!
Там раб и царь равно ничтожен —
Всевышний Судия на лица не глядит.

Пред ним угаснет блеск короны!
И князю — грешнику один и тот же ад,
Где вечный скрежет, плач и стоны
С рабами низкими властителя сравнят!»

Так говорил пришлец священный,
И пылкий, яркий огнь в глазах его блистал,
И князь, трепещущий, смятенный,
Лия потоки слез, словам его внимал!..

«О, чем же я избегну ада?..
Наставь, наставь меня!.. — Владимир старцу рек:
Из твоего читаю взгляда,
Что ты, таинственный, спасти меня притек!..»

«Крести себя, крести народы! —
В ответ вещал святой, — и ты себя спасешь!
И славу дел из рода в роды
С благословением потомства перельешь!

Тогда не ад, блаженство рая
И вечность дивная тебя, Владимир, ждут,
Где сонмы ангелов, порхая,
Пред троном вышнего твой подвиг воспоют!»

«Крести ж, крести меня, о дивный!» —
В восторге пламенном воскликнул мудрый князь…
Наутро звук трубы призывный —
И рать Владимира к Херсону понеслась…

На новый подвиг, с новым жаром
Летят дружинами с вождем богатыри,
Зарделись небеса пожаром,
Трепещет Греция и гордые цари!..

Так в князе огнь души надменной,
Остаток мрачного язычества горел:
С рукой царевны несравненной
Он веру самую завоевать летел…
КОНДРАТИЙ РЫЛЕЕВ

*     *     *

Иди вперед покорно и смиренно
Со всем, что жизнь тебе ни уделит.
Небесному будь сердце неизменно,-
Небесное тебе не изменит.
Что ни придет с незнаемым грядущим,
Все будет дар хранительной руки.
Мы на земле повсюду с Вездесущим,
Везде к Нему душой недалеки.
Жуковский

*     *     *

ПЕСНЬ ВСЕМОГУЩЕМУ

О Бог, всесильный Бог, Ты бездна необъятна!
Как возмогу Тебя довольно я познать?
В Тебе есть глубина и высота невнятна,
Устами льзя ль Тебя по свойству называть!
Ты море без конца: я зрю и изумляюсь,
И в милосердие Твое весь погружаюсь;
Своими дланьми мя благоволи объять!
Высокой мудрости я в сердце не питаю;
Хотя другим Тебя представить я желаю,
Но силы нет Тебя инако представлять.
Ты безначален весь, кончины не имея;
Слабеют чувствия моя при сем немея.
Твое исходите не что ино, как вечность,
В которой, как в Тебе, нигде начала нет!
Не зрелися миры, ни время скоротечность,
Творенья не было, но Твой сиял уж свет!
Неизреченная в Тебе огромность зрится!
Что ни имеешь Ты, конца в том не явится,
И пременение не ко́снется Тебя.
Нет цели, где б Твое теченье скончевалось;
Зане ни в чем Тебе потребы не являлось.

Ты — бесконечна жизнь, живишь всё от Себя!
Что движимо ни есть, то всё живет Тобою,
Ты силы даровал всему един Собою.
Из мощи всё Твоей, о Боже, истекает,
Все вещи от нее имеют бытие;
Самослучайное ничто в них не бывает,
И если б не был Ты, где б взяли всё сие?
Что зрим, что слышим мы, что знаем и читаем,
Всё, что невидимо и зримо обретаем,
Тобою всё свое имеет существо!
Ты сотворяешь то, что Ты определяешь.
Что невозможным быть мнит наше естество,
То мановением единым совершаешь.
Каков еси, един Ты Сам Себя познал,
Свой разум с мудростью и с силой соравнял.
Престол Твой — небеса, Ты правишь и землею,
Вся мудрость человек есть буйство пред Тобой.
Всё вскрытое стоит пред мыслию Твоею,
Так, как в полудни, зришь то, что объято тьмой.
В незаходимом Ты сияньи обитаешь,
Никоей мрачности к Себе не допускаешь.
Никто в царях с Тобой, всесильный, несравнен,
И царствие Твое везде однообразно,
Как низу, так горе един чин положен,
Нет места, кое бы Тобою было праздно.
Един Ты истинный и бесконечный Бог,
Господь еси Ты всех небесных воев сильных!
Кто из богов Тебе противустать возмог?
Ты их мятешь, как вихрь частиц собранье пыльных,
Трепещет пред Тобой всех ангел светлый хор
И устрашенный свой низводит долу взор.
Сим ужасом суть все их песни напряженны,
Так страшен зришися, Владыко сильный, им,
Вся цепенеет тварь присутствием Твоим,
Которым всюды все пределы напоенны.
И цепенение сие собой явит
Божественный Твой Дух Святый, животворящий!
Во всем творении Твой образ есть покрыт.
Тот слеп, что ходит сих чудес совсем не зрящий.

Никой предел Тебя в себе не заключил,
И тысящи миров Тебе все будут тесны;
Когда б еще и тьмы Ты вновь их сотворил,
То только б зрелись те так, как дела чудесны.
В неизмеримости Себя Ты распростер,
Над звезды дальные вознесся выше мер!
Со славословием хвала Твоя летает
Там, мысленно куда нельзя нам достигать,
Лик всяческих Тебя, Всесильный, воспевает,
Всё должно пред Тобой себя ниц повергать.
Но достоверно кто мольбу Тебе приносит
Того един Твой взор на верх благих возносит.

И суд Твой самая живая правда есть;
Премудрый Твой совет Ты действом изъявляешь,
Высоких совершенств число тем открываешь,
Долготерпя ко злым, их отлагая месть.
Ты верен, благ, всещедр, любовию сияя
И в утро каждое ее вновь подтверждая;
По воле действуя, о сколь Ты милосерд!
Мгновенье всякое сие нам повторяет,
Колико всепремудр, сколь истинен и тверд!
Твоя добро́та тварь живит всю и питает.
Всё то, что мы есмы, всё из Тебя течет,
Как из источника, в котором всё живет.

О Отче щедрый всех, Собою вся рождаяй!
О благо высшее всех вкупе чистых благ!
По милосердию к нам всё ниспосылаяй,
Чертог наш зиждущий блаженства во цветах,
Но качеству вещей подпору всем давая,
Творишь их вся добра с небес благословляя.
Наполнил радости и пищи сладкой их;
Врагом никоего Ты не был человека
И солнцем свет лиешь на злых и на благих,
Прохладные дожди даешь Ты всем от века.

По долгу за сие кто мог благодарить
Устами чистыми и сердцем сокрушенным?
Ни в коем храме Ты не соизволишь жить,
Нет зданья, где б алтарь Твой мог быть помещенным!
В рукотворенных тех, что человек создал,
Достойно он Тебе служенья не являл;
Но кто в Тебе свою надежду полагает,
Имееши к тому божественну любовь;
Кто ко стопам Твоим себя весь привергает,
Того яко орла Ты ободряешь вновь;
Тебе он принося, себе приносит благо,
Ты сам не требуешь служенья никакаго;
Тебе бо, Господи, ни в чем потребы нет,
Но благость нам Твоя спасение дает.

Кто чтит Тебя, того ты милостью венчаешь,
И есть огнь для Твоих противников, врагов,
Которым душу их и тело сокрушаешь,
Но прохлаждаеши святых Своих друго́в.
Твою хвалу поют немолчно херувимы
И пламенем любви горящи серафимы,
Столепный председит где старческий собор,
Со умилением Тебе всегда служащий,
Твое бо царство есть и слава, всесвятящий!
Куда я возвожу в восторге духа взор!
Твое величие когда изображают,
Трисвят Бог Саваоф, — со страхом восклицают.

Ф. Ключарев

*     *     *

…Ты — жизнь, Ты — истина, Ты — путь
Христос!… К Тебе мы приступаем,
Устами смертными прильнуть
К бессмертной чаше мы дерзаем!
Мы недостойны Благ Твоих:
Преступны, лживы наши нравы,
Но — пощади рабов Своих,
Не погуби нас, Боже правый!
Не вспомни пред Судом Твоим
Грехи, безумные деянья!
Не попали Огнём Своим
Ничтожных Душ существованье!…
Взвилась завеса… больше слёз!
Смиренья больше, люди — братья!
Отверсты двери, — вот Христос
Зовёт нас всех в Свои объятья!…

А. КЛЮЧАРЕВ

*     *     *

Не говори, что к небесам
Твоя молитва не доходна;
Верь, как душистый фимиам,
Она Создателю угодна.
Когда ты молишься, не трать
Излишних слов; но всей душою
Старайся с верой сознавать,
Что слышит Он, что Он с тобою.
Что для Него слова? — О чем,
Счастливый сердцем иль скорбящий,
Ты ни помыслил бы, — о том,
Ужель не ведает Всезрящий?
Любовь к Творцу в душе твоей
Горела б только неизменно,
Как пред иконою священной
Лампады теплится елей.

*     *     *

Огради уста свои молчаньем,
Постарайся придержать язык,
Потому что явно иль случайно
Он на грех наталкивать привык.
От него в семье бывают ссоры,
И теряешь мир среди друзей.
На работе возникают споры
От невоздержания людей.
Бедно будешь жить или богато —
Господа за все благодари
И храни молчание как злато,
Меньше пустословь и говори.
А когда промолвить хочешь слово,
Головой подумай, не спеши,
Если у тебя оно готово,
То скажи от сердца и души.
Чтобы языком не выдать тайны
И секреты ближних сохранить,
Лучше прилепить его к гортани
И молитву Богу сотворить.
И Творец Всевышний не случайно
Слово для общенья людям дал.
Чтобы не грешить, храни молчанье,
От него ведь мало кто страдал.

Священник Николай Уваров

*     *     *

ПСАЛОМ
Рече безумец в сердце своем: «Несть Бог!»
Мерзок разврат, но благообразна грязь;
Господи, видишь Ты с высоты — мир плох,
Доброго нет, зло сокрушает нас!
Хоть бы один, который Тебя искал, —
Все уклонились, змеями расползлись;
Верный когда-то к небу глаза вздымал,
Нынче неверный зрачок свой уводит вниз.
Жрут мой народ, как хлебы перед постом,
Думая чрево зла ублажить добром;
Господи, кто нас всех выведет на простор,
Где ж Твой глас с Сиона? Жив ли Сион?
Боже, яви скорее силу Твою,
Грозно засмейся, Израиль свой веселя!
Грешен, как все, веря, как все, стою,
И под ногами дымится моя земля. . .
Сжалься, Создатель, зарницей путь укажи,
Крикнем — и рухнет карточный домик зла!
Голой пятой раздавим гадюку лжи,
Выстроим храм на камне главы угла.
ВЛАДИМИР МАЛЯГИН

*     *     *

ЛАМПАДА

Гори ясней, моя лампада,

Молись теплей, душа моя,

Я раб страстей, стяжанье ада,

И вечных мук достоин я.

Смотрю в жизнь прошлую с боязнью,

В ней тщетно добрых дел ищу.

И как преступник перед казнью

Душа моя охолодела —

Не внемлет истине святой,

Живая вера оскудела,

И в ней сокрылся мой покой.

Чертог Твой вижу обновленный,

Обитель дивную Твою.

И нет одежды драгоценной,

И я в преддверии стою.

Но Ты Всеблаг, перед Тобою

Спешу, колени преклоня,

Предстать, Спаситель мой, с мольбою,

Услышь, наставь, спаси меня!

О, утоли мои страданья,

Нечистоту грехов омой;

И дай мне слёзы покаянья:

Они людей мирят с Тобой.

ЕПИСКОП РЯЗАНСКИЙ ИУСТИН

*     *     *